Название: Не жизнь была б, а песня бы
Автор: hatter.mad
Бета: alada
Размер: миди, 4653 слова
Пейринг: Дерек Хейл/Стайлз Стилински
Категория: слэш
Жанр: романс, юст, флафф
Рейтинг: PG-13
Краткое содержание: Если бы Дерек хотел иметь еще что-то общее с руками Стайлза. Если бы хотел иметь что-то общее со Стайлзом. Стайлза опять же.
Представлять такие невозможные вещи было неловко и глупо.
Примечание/Предупреждения: штамп на штампе

читать дальше
– Никогда, никогда не трогать зачарованные лезвия, найденные на жилплощади ведьмы, – медленно, со значением проговорил Стайлз, чтобы запомнить наверняка и оттянуть момент осознания, чем ему грозил этот конкретный косяк. Потом опустил взгляд на руки и тут же зажмурился, когда весь его завтрак чемпиона попытался выбраться наружу.
Тонкие, обильно кровящие ниточки пересекли пальцы и ладони, боль ужалила, заставив пошатнуться. От порезов кожа разошлась совсем немного, но под ногами, вокруг упавшего ножа уже собралась внушительная лужа. «Лууужа крови», – Стайлз покатал слова на языке и сглотнул еще один желудочный спазм. К запястьям начинала подниматься жгучая боль. Стайлз зашипел, и та скользнула к локтям, а пальцы онемели в момент.
– Скотт, – паника совершенно точно не имела отношения к тому, как Стайлз перешел на фальцет. Подумаешь, немного крови и не затягивающиеся раны, девчонкой он не был. Он был подростком, у подростков ломался голос. – Скоттскоттскотт, кажется, эта дрянь была отравлена.
Вместо Скотта на горизонте возник Дерек. Прилип взглядом к ладоням, раздул ноздри, втягивая воздух.
– Зачарованные лезвия… были отравлены, – со всей внятностью, имевшейся в арсенале, отрапортовал Стайлз. Кожа побелела, а кровь побагровела, будто поступать начала из других, витальных органов.
– А ты руками за них, значит, хватался, – Дерек все принюхивался и не торопился тащить бинты, жгуты или чем там еще он мог бы обеспечить Стайлзу долгую счастливую жизнь.
– Ты не мог бы, ну знаешь, первую помощь оказать? Вместо констатации очевидного. Я тут кровью истекаю. Просто чтобы ты знал. Вдруг не заметил или еще что, – взмахнул руками Стайлз, и майку Дерека, а еще стену за ним живописно покрыли красные потеки.
– Уооа, ты смотрел Декстера? – успел заинтересоваться Стайлз, перед тем как зашатался и стек на пол, поддерживаемый чьим-то очень кстати подоспевшим плечом.

Муть перед глазами рассеялась слишком скоро, тупая боль циркулировала от кончиков пальцев к плечам и обратно. Что-то влажное и горячее в свою очередь циркулировало по ладони. Стайлз проморгался даже, увидел заляпанную темно-красным джинсу, локоть, хмурое лицо. Дерек смотрел на его ладонь мрачно и осуждающе, будто хотел донести до нее всю степень своего разочарования в жизни, людях и их непутевых конечностях, а потом еще раз широко облизал. Перед тем как поцеловать взасос. То есть присосаться к ранке, конечно, но с пола Стайлзу было виднее, и порезы запульсировали ощутимее в горячем вакууме дерекова рта.
– Нгх, – сказал Стайлз и аж привстал.
А Дерек сплюнул в сторону еще кубик его крови и как отрезал:
– Ни слова.
Не мог же он и в самом деле на это надеяться.
– Ты что это?.. Ты как это? Ты меня…
Дерек деловито вылизывал его. Зализывал то есть. Раны. Как собака. И высасывал яд. Стандартная рабочая ситуация. Порезы на второй руке больше походили теперь на самые обычные неглубокие ранки. Было все еще больно, и странно, и горячо, и, может быть, немного щекотно, и сюрреалистично. И горячо. Может быть, у Стайлза тепература поднялась от заражения крови или еще чего, может, тут с кондиционированием были проблемы, но в жар его бросило только так.
Затылок глухо стукнулся о пол и перед взглядом поплыли пастельно-розовые цветочки с потолка ведьминой квартиры. Когда они вломились сюда, он ожидал другого. Может, черных драпировок или препарированных лягушек, вроде тех с картинок в кабинете зоологии. Не было даже магического шара, только веселенькие обои, кружевные салфетки на тумбочках и вот еще зачарованное лезвие на видном месте.
Дерек контрольным прошелся языком по его коже. Чувствительной коже прямо посередине ладони, а потом еще запястье зацепил.
– Все, – Дерек аккуратно отложил руку Стайлза в сторонку и вытер губы.
И все вот так, с полпинка полетело к чертям.

Смотреть было категорически нечего, даже Метс ползали по полю сонными мухами. Зато на канале для отчаянных и отчаявшихся домохозяек Ретт целовал руки Скарлетт, нелестно о них отзываясь.
А Стайлз вовсе не был ответственен за все нелепые ассоциации, которые приходили ему в голову. Приходили и уходили, реже бесстыдно оставались.
Порезы зажили бы уже, когда бы Стайлз не цеплялся бледными полосками кожи вдоль ранок за все подряд, поминутно напрочь о них забывая. Теперь он зачем-то поднес их к носу и принюхался. Пальцы плебейски пахли начос и сырным соусом. Мистер Батлер не одобрил бы.
Дерек бы никогда, подумалось Стайлзу.
Дерек бы никогда не полез целовать руки без жизненно важной на то необходимости. Может, облизал бы. Или укусил. Если бы хотел, конечно, иметь еще что-то общее с руками Стайлза. Если бы хотел иметь что-то общее со Стайлзом. Стайлза опять же.
Представлять такие невозможные вещи было неловко и глупо. И неловко. И горячо. Возможно, во всем городе имелись проблемы с регуляцией температуры в жилых домах.
Стайлз щелкнул кнопкой пульта и поплелся наверх, пообещав себе ни за что не думать об этом завтра, послезавтра и в любом другом ближайшем будущем. Во сне Дерек в крахмальном воротничке под кожанкой держал его руку в своей, водил носом по костяшкам. Несильно их прикусывал, глядя в глаза. Одним словом, вел себя совершенно нетипично и вызывающе. Стайлз случайно отключил будильник, не просыпаясь, – кто-то должен был поработать над манерами Дерека.

Царапина на шее была, прямо скажем, пустяковой. Ни в какое сравнение не шла с порванным боком Айзека или дырками от пуль, не затягивающимися на бедре Дерека.
Омега был крупным и просто махнул когтистой лапищей, пытаясь вспороть Стайлзу горло. Может, все так и вышло бы, только Дерек оттащил его за шкирку, сцепился с буйной тварью, а потом еще поймал пару пуль от заезжих охотников. Те поначалу не разобрались, повели себя, как распоследние хамы, повыхватывали свои обрезы, а когда поняли, что палят по местным, свалили гостевать к Арджентам, не извинившись.
Стайлз кончиками пальцев потрогал шею. Оттянул порванный ворот майки и попробовал скосить глаза так, чтобы увидеть краешек. Царапина щипала, подсыхая, ткань неприятно натирала воспалившуюся кожу.
– Он свихнулся, так? Бешеный омега. Оборотень, больной бешенством. Я мог подхватить бешенство, Скооотт? – Скотт наверняка был не в курсе таких тонкостей, даром что в клинике работал, но он единственный пережил все приключение без видимых ранений. И уже пропал куда-то, судя по тому, как только тишина ответила Стайлзу. Тишина и Дерек. Второй молча подхромал к Стайлзу, приволакивая ногу.
– Эй нет, чувак, достань пули сначала. Достань из себя долбаные… Иу, – кровь пропитала темные джинсы, и Стайлз заметил, сам того совсем не желая, как очередная ее порция с бульканьем вытекла наружу.
– Рот закрой, – вежливо попросил Дерек и развернул Стайлза так, чтобы в свете полной луны разглядеть его ранения.
– Ты не прав. Приоритеты, Дерек, понимаешь, – Стайлз приподнял голову, демонстрируя шею. – Что ты увидишь-то? Ничего. Ты ничего не увидишь, Дерек…
Дерек смотреть и не планировал. Он наклонился к шее близко-близко, а Стайлз замер безвольным бандерлогом и сжал кулаки. Громкий внятный голос сказал в голове «Дерек, давай». Чего давать нужно было, сказать было непросто, наверное «голос» просто посчитал, что Дерек теперь всегда будет лечить его так… по-собачьи, и оказался неправ. Дерек долго принюхивался, водил своим носом туда-сюда, как будто Стайлз какой-нибудь просроченный йогурт, а Дерек дотошный госинспектор. Потом отодвинулся, тяжело вздохнул и сказал устало:
– Ты в порядке, Стайлз. Иди домой, продезинфицируй, ложись баиньки.
Так и сказал, а Стайлз пошел.

Добрый доктор Дитон однажды выдал ему книжку. Видавшую виды, отпечатанную в каком-то третьесортном мелком издательстве небольшим тиражом. У книжки была мягкая пожеванная обложка. В прямом смысле пожеванная, дыры в страницах непрозрачно намекали на неоднократно сомкнувшуюся челюсть. Но Дитон работал в ветеринарной клинике, в конце концов, и, кто знает, как именно развлекал своих питомцев.
Книжка в общих чертах описывала суровый быт и привычки оборотней, кулинарные пристрастия и внутривидовые взаимоотношения. Некоторые абзацы были старательно обведены кислотно-зеленым маркером. И Стайлз, конечно, взялся перечитать ее просто потому, что вовремя оказалась под рукой, а гремучая смесь адреналина с аддераллом мешала спать.
Обнажать шею оказалось правилом хорошего тона. Книга предлагала проворачивать такие штуки в нескольких случаях. Вроде подчинения новому альфе или мольбы о пощаде, брачный период упоминался как-то вскользь, автор не изучил предмет досконально, но Стайлз уже научен был читать между строк. Сейчас междустрочия подсказывали ему простую истину: оборотни от этого откровенно балдели. Оборотни в восторге были от этих самых шей. От слепого доверия и дюймов тонкой кожи напоказ.
И если бы Дерек способен был оценить джек-пот, который ему выпал.
Стайлз послюнявил палец и перевернул еще пару желтых и пыльных даже на вид страниц. Перечитал достойную внимания главу об уходе за шерстью в четвертый раз и отложил книгу. Потрогал саднящую кожу, прикрыв глаза. Сослагательное наклонение придавало сцене в лесу особое очарование. Оно и вторая неделя воздержания – ладони ныли на погоду, средство для мытья посуды и дрочку.
Дерек провел бы языком по шее, вдоль яремной вены и до самой мочки уха всего разок, пока никто не заметил бы, а у Стайлза бы мурашки ломанулись вдоль позвонков. Дерек отправил бы Стайлза домой, а потом, много позже, под утро явился бы сам. Стайлз оставил бы окно открытым и надел бы футболку с самым растянутым воротом. Дерек угрюмо молчал бы, не смотрел бы намеренно, а потом объявил бы, что должен еще разок проверить. Что Стайлз должен дать ему… да вот хотя бы посмотреть. Заражение штука опасная для тонкокожих бледных людей.
И Стайлз бы точно дал. Посмотреть, то есть. А там…

Они разминулись в дверях у Дитона с милейшей брюнеткой, а Дерек поморщился. Скривил свою хмурую физиономию, а потом отвернулся, надеясь, что никто не заметит, прикрыл рот запястьем и тихонько чихнул. Как кот. Или как волк, Стайлз был не в курсе, как волкам полагалось чихать. Потому был совершенно к такому не подготовлен морально и тоже зажал себе рукой рот, подавившись собственным неуместно-громким умилением.
Дерек всякий раз шарахался от чрезмерной парфюмерии и даже пару раз отодвигался от Лидии, чем приводил Стайлза в удовлетворенное недоумение.
Представить, что Дерек мог бы быть в восторге от смеси подростковых феромонов и фастфуда было не так-то просто. Но воображение Стайлза границ не ведало и рамок разумного не признавало. Могло соперничать с полотнами Босха, серьезно. Детали просто застревали где-то на полпути к сознательному, а потом горой мусора вываливались, эклектично складываясь в цветные картинки. Дерек, для которого запах Стайлза был бы личным сортом свежеиспеченных булочек или шанелью номер пять, вышел очень реалистичным. Он втискивался бы между ним и Скоттом, садясь на диван, заглядывал бы в экран ноутбука, грозно нависая над плечом. Гавкал бы «держись ко мне поближе, идиот», притягивая за рукав. Он отрицал бы все до последнего.
Однажды под предлогом исключительной важности обнюхал бы как следует с убийственным видом, почти уткнулся бы носом в затылок, и все вокруг бы все поняли. Все оборотни – точно. И Стайлз тоже и тоже ненавязчиво выдал бы себя с головой.
Сам Дерек тоже пах до неприличия хорошо. Кожей там и прочими мужественными штуками, которыми страшно шло пахнуть брутальным типам вроде него. Лесом и почему-то свежей стружкой, отдавал бензином с заправки, иногда дымом и своим можжевеловым гелем для душа.
Дитон возился со склянками и, как пить дать, рассказывал о вещах потрясающей важности. А Стайлзу до смерти захотелось узнать, чем Дерек пах сегодня. Он попытался расслабиться, оперся о стол бедром с самым независимым видом. И как бы невзначай наклонился к плечу, шумно втянув воздух.
– Ты в порядке? – заботливо поинтересовался дурацкий Дитон, и Стайлз поймал дереков недоуменный взгляд. Понял, что нелепо балансирует за его спиной, как старый извращенец в японском метро, и принюхивается.
– Дерек наступил в собачье дерьмо, – нашелся Стайлз.
Бровь Дерека поползла вверх, и ему жутко захотелось вернуть ее обратно. Возможно, указательным пальцем или каким-нибудь исключительно остроумным замечанием, но на ум ничего, как на зло, не приходило.
– Нет, не наступал, – возразил дурацкий Дерек.
Обстановка ветеринарной клиники была исключительно занимательной. Стайлз не так уж часто тут бывал, всего пару раз в неделю, а клетка в углу точно была новой и очень любопытной на вид.
– Да брось. Не стесняйся. С кем не бывает. Со всеми бывает, со мной так постоянно. Время от времени. Ладно, хорошо, у тебя отличный гель для душа. В смысле, я тоже хочу… Я мог бы… Я люблю хвойные запахи, окей? О, собачки! – Стайлз ретировался, не оглядываясь, в приоткрытую дверь, которая вела к клеткам с пациентами Дитона и откуда точно несло иногда собачьим дерьмом.
С Дереком из его фантазий было куда проще. Он находил шутки Стайлза веселыми и остроумными донельзя, хотя никогда в этом вслух и не признавался.

– Снимай, – разулыбался Айзек. Стайлз и в раздевалке-то предпочитал нательную майку оставлять при себе, а уж в такой компании… Но Айзек, кажется, тоже был в курсе его проблем и теперь наслаждался растерянным видом. Стайлз постарался не так очевидно нервно мять край футболки.
– Я здоров, серьезно. Это точно не я. Я бы заметил, если бы сверхъестественная сыпь от сверхъестественного укуса сверхъестественной твари появилась на моем мужественном торсе. Такого я бы не пропустил. Говорю вам…
– Стайлз.
– Сними майку.
Дерек и Скотт уставились на него раздраженно и выжидающе соответственно.
«Отвернитесь» хотел потребовать Стайлз, но Скотт отвлекся и так – Эллисон обнажилась до спортивного топа. Айзек как по команде отвернулся следом – просто очень дотошно брал пример со своего нового альфы. Дерек продолжал упорствовать и взгляда не отводил.
– Ладно же, – мстительно оскалился Стайлз. Дерек в жизни бы не догадался, как и за что он вознамерился мстить.
Стайлз вдохнул поглубже, абстрагировался от пятиминутки общественного унижения и потянул майку через голову. Вообразил себе с подозрительной легкостью, что, будь Дерек заинтересован в его беззащитной человеческой тушке, то ничего бы против не имел. Не сравнивал бы Стайлза не в его пользу со всеми остальными до противного идеально сложенными присутствующими. Может, даже находил бы сомнительные плюсы в его впалом прессе и бесконечных глупых родинках. В бледной, никак не загорающей коже и в… ну да, в синяках ему бы тоже пришлось прелесть находить. Стайлз опустил глаза на свой бок, потыкал пальцем в фиолетовую гематому, украшавшую его с позапрошлой недели, и поморщился.
– Ауч.
Дерек почему-то тоже скривился. То ли скрывал все время свою выдающуюся эмпатию, то ли вид Стайлза без майки претил его чувству прекрасного. Стайлз склонялся ко второму, так что расстроился и осмелел одновременно. Развел руки в стороны и повертелся вокруг себя. Не так модельно-грациозно, как Айзек до этого, но, как говорится, сделал все, что смог.

– Омлет или блинчики? – Стайлз сел на мрачно-серый диван Дерека и поинтересовался со всей возможной будничностью. Выбор был несложным, и если сама ситуация вызывала вопросы, то Дерек задавать их не любил, и Стайлз вроде как на это рассчитывал.
Он не планировал этого заранее. Виноваты были коленки Эллисон и обожающая их ладошка Скотта, щенячьи нежности и общее умиротворение. Как можно было умиротворенно тискать друг друга за коленки в присутствии бетонной плиты неодобрения Дерека и скользких взглядов Питера, оставалось для Стайлза загадкой.
Дерек сделал вид, что не расслышал, а может и по-английски изъяснялся не слишком хорошо.
– Ну так что? Для статистики. Дерек, давай, гипотетический омлет и блинчики – это не может быть слишком сложным.
– Что тебе нужно?
– Детали важны, Дерек. Кто знает, в какую передрягу мы попадем в следующий раз.
Единственной передрягой, в которой такое знание могло бы их выручить, было участие в любовной викторине для парочек. Стайлз мог бы сейчас, не напрягаясь, выиграть для них экзотический тур на двоих.
– Что тебе…
– Составляю психологический портрет, – почти что и не соврал Стайлз.
– Рассказать, какой кофе я пью?
– Это легко, – отмахнулся Стайлз и, походя, прокололся. – Черный без сахара, без молока, черный как твоя душа, Дерек. Со сливками перед полнолунием.
– Хм, – многозначительно хмыкнул Дерек. Айзек, Скотт и Питер, как один, синхронно уставились на него.
– Что? – Стайлз стушевался и принялся ковырять шов на подлокотнике. – Я наблюдательный, понятно?
– Пицца? – прищурился Дерек.
– Пепперони, – на автомате буркнул Стайлз. Дерек точно заказывал бы пиццу и выходил бы встречать посыльного в одних домашних штанах, растрепанный, раскрасневшийся, голодный. Стайлз ворчал бы о колбасе, а Дерек позволил бы ему выбрать канал. Пусть даже Никелодеон, потому что пепперони Дерек очень любил. И отковыривал иногда кружочки колбасы с чужих кусков. Однажды. Стайлз заметил случайно.
– Хм, – многозначительно хмыкнул Айзек, нарисовавшись вдруг совсем рядом.
Стайлз стек с дивана и попятился к двери. И сделал вид, что получил крайне важное смс.
– Наполнитель для мороженого? – оклик застал его на пороге лофта. Стайлз не собирался отвечать, задвинул за собой с грохотом дверь и, только спустившись на пару пролетов, не сдержался.
– Миндаль и арахисовая… – слишком поздно спохватившись, что эти сволочи ушастые могли бы расслышать его и сейчас.
Миндальное мороженое Стайлз купил бы Дереку в парке. Дерек топил бы его взглядом еще долго, его и Стайлза. А потом умял бы в пару приемов. Стайлз ел бы свое долго, капая под ноги растаявшей ванилью, а Дерек закатывал бы глаза (под солнечными очками Стайлз мог бы и не заметить) и улыбался бы.

– Дерек пропал, – Скотт достал телефон и помахал им перед носами присутствующих, – не отвечает на смски.
Айзек и сам выглядел потерянным, Эллисон нервно держалась за арбалет.
Стайлз заволновался и вероятно застучал своим пульсом в волчьи уши, потому что каждый посчитал своим долгом повернуться к нему. В какой-то момент это стало отличной традицией – пялиться на него всей стаей. Такой очаровательный павловский рефлекс. Стайлз выбрал верить в то, что окружающие просто нуждались в его гениальном плане по спасению Дерека. Потому как все знали – в этом он чертовски хорош. В планировании и спасении всяких Дереков.
– Кто видел его последним? – Стайлз почувствовал гордость, не дрогнув голосом. Дерек пропадал и раньше, к тому же был взрослым самостоятельным молодым оборотнем, мог решить отдохнуть от общества подростков, съездить в Вегас развеяться на недельку, сбежать с садовником, в конце концов. – Вы были у него дома? Да вы же наверняка все улики затоптали, ироды.
– Я, – отозвался Айзек. – Были. Нечего там топтать. Недельная пылюка и все.
– Пылюка, – передразнил Стайлз. Оборотни то ли не смотрели сериалы про детективов, то ли мозги у них тоже наполовину шерстью зарастали.

– Дерек ходил в прачечную самообслуживания в двух кварталах отсюда. Каждую субботу. Ждал в кофейне на углу, пока с его серых футболок отстираются пятна крови.
(Кофейня была небольшой, но уютной, однажды Стайлз заказал там мятный латте и думал, что Дерек мог бы заявиться туда совершенно случайно и подсесть за его столик. Стайлз говорил бы, а Дерек молчал, приподнимая уголки губ. Стайлз стал бы приходить туда каждую неделю в одно и то же время, и это стало бы их маленьким секретом, пока однажды Дерек не предложил бы ему вернуться вместе в его лофт. Если бы был заинтересован в такой эпично-типичной романтической истории с участием Стайлза.)
– Знаю, потому что… видел. Как-то раз, – Стайлз раздраженно прервал очередное «Откуда ты знаешь», готовое было вырваться у Айзека. «Откуда знаешь, что «каждую» пристроилось застенчивым слоном в комнате. Стайлзу в кои-то веки было откровенно плевать.
– Заправлялся на съезде с шоссе. В ближайшем круглосуточном супермаркете точно есть камеры. Я видел пачку от их фирменных батончиков. (В мусорном пакете, совершенно ненарочно. Стайлз любил эти батончики. Они могли бы столкнуться у полки с ними и завести приятную, не отягощенную нездорово-мистической мутью беседу о еде.)
Стайлза несло, а все вокруг тем временем излучало незамутненное спокойствие, паутина безмятежно свисала с потолочных балок там же, где и всегда. Никаких вам следов борьбы и кровавых пятен, знаков мести на входной двери, никаких царапин от когтей на полу. Дыра в стене была такой же дырявой, окно – засиженным мухами. Пыльные книжки ровной стопкой лежали на столе. Очень ровной, потрясающе ровной стопкой.
Будто Дерек сложил их.
Стайлз подорвался, только начав садиться на стул, и метнулся в сторону душевой. До нее было ярдов сто по грязному коридору. Такая мрачная, общая когда-то душевая промышленного комплекса. Стайлз был тут только раз, смывал с себя чьи-то останки и собственную рвоту. Размышляя в качестве релаксирующей терапии, что сделал бы Дерек, будь ему интересен коктейль из душевой и Стайлза.
Полочка под зеркалом пустовала.
– Он собрался, – выдохнул Стайлз, – собрался и свалил. Не сказал ничего. Может ненадолго? Дерек не стал бы…
– Очень даже стал бы, – фыркнул подоспевший Айзек. Видать, не простил Дереку разбитую о стену кружку и мало ли чего еще.

Через два дня теорий, достойных шекспировских трагедий, Стайлз вспомнил о дне рождения Коры.
– Он вернется, – Стайлз доложился, ввалившись, как бывало раньше, через окно спальни на кровать Скотта. Маму МакКол перед сменой будить было совестно.
– Шесть утра, Стилински, – глухо пожаловался Айзек с пола, Скотт привстал на локтях.
– День рождения Коры. Был в четверг. Дерек в Мексике. Может, у него мексиканский номер, роуминг, все дела. Черный шевроле камаро пересек границу… Отец делал запрос на видео с камер наблюдения. Так что весь следующий месяц на мне ужин и посуда, – отчитался Стайлз и выдохнул с таким видимым облегчением, что даже сам себя немного удивил.
В животе все разворачивалась теплая тугая пружина, расправлялась, давила на грудь.

Кора ответила на третий звонок Айзека. Дерек за кадром закатывал глаза и обещался появиться в воскресенье.

Дерек попытался отгородиться от окружающего мира скрещенными на груди руками, вздувшиеся мышцы и правда здорово отвлекали.
– Не думал, что кому-то понадобится меня искать.
Стайлз сотрясал воздух всего-то какие-нибудь полчаса, чтобы добиться этого поражающего своей глубиной раскаяния.
– Да ты… Да я… мы, то есть, – не нашелся поначалу Стайлз, а потом обрел второе дыхание и пошел на новый заход. – Если бы тебе не было плевать, Дерек! Если бы ты думал иногда о других. Обо мне, например. Ты иногда думаешь обо мне, а, Дерек?
– Эмм…
Здесь стоило бы прекратить. Но Стайлза беспощадно волокло за собой гремучее месиво, в которое вылились перебродившие тревога, усталость и раздражение. Накопилось, должно быть. Монстры недели, дендромонстры, монстрооборотни, рандомные монстро монстровичи из бестиария довели его до ручки, и что такого, если исчезновение одного конкретного Дерека Хейла стало последней каплей.
– Если бы ты думал Дерек, ты оставил бы записку, написал смс, голосовое сообщение, прислал бы почтовую сову, – Стайлз подошел к Дереку близко-близко, как обычно не делал. В этот раз у него было оправдание: ткнуть для выразительности пальцем в грудь казалось необходимым, важно было, чтобы Дерек осознал и больше таких штук не проворачивал.
Айзек и Скотт могли появиться тут с минуты на минуту, чтобы по-дружески легкомысленно похлопать Дерека по плечу – «чувак, круто, что живой». Этого было недостаточно.
– Если бы тебе не было плевать, если бы ты не был таким эгоистичным сукиным сыном… Ведь ты бы даже не отметился по возращении. Не забрался бы ко мне в окно, а я думай всякое. Ты же знаешь, я могу…
– Можешь?
– Думать всякое.
– И часто?
– Что?
– Думаешь обо мне всякое?
Знал бы ты, подумал Стайлз и почти не покраснел.
– Вовсе нет.
Вовсе и не думал он, как мог бы сейчас на волне злости и возбуждения припереть Дерека ответным жестом к стене. Дерек был бы рад, что вернулся, польщен, что Стайлз искал. Грубил бы и нападал, защищаясь, как и сейчас, а потом понял бы, что двигало Стайлзом, и кинул бы Скотту смс «до завтрашнего обеда не беспокоить».
Но Дерек был вовсе не если-бы-Дереком, смотрел недобро и чересчур внимательно, требовал ответов, которые требовали вранья. Стайлз стушевался, эмоции улеглись, а совесть проснулась. Дерек не должен был ему ничегошеньки. Не должен был отчитываться перед истеричными подростками и терпеть необоснованные претензии.
Стайлз чувствовал на себе тяжесть взгляда, пока протискивался мимо Скотта, едва заслышав скрипнувшую дверь.

Дерек приподнял скрипучее окно безо всяких усилий и перебрался через подоконник. Как раз так, как Стайлз и представлял всегда. Этой части он уделил чудовищное количество времени. Дерек влезал через окно, как заправский герой-любовник, так что сам напрашивался. С таким убийственно-невозмутимым видом, будто входил через парадное.
Если бы Дерек заявлялся сюда не только в случае крайней необходимости, Стайлз не подрывался бы, просыпаясь. Не вылезал бы из-под одеяла, пытаясь всунуть обе ноги в одну штанину. Он ждал бы Дерека, притворяясь спящим, но тот, конечно, был бы в курсе – слушал бы его сбоящее сердце, стягивая с себя майку. А Стайлз задержал бы дыхание, услышав, как глухо брякает об пол тяжелая пряжка ремня.
Реальность выглядела куда прозаичней и куда менее походила на дамское чтиво.
– Что случилось? – Дерек молчал, а Стайлз, найдя в себе силы усесться на кровати, благодарил волю случая за прохладные ночи и пижамные штаны. – Дерек?
– Айзек сказал, ты нашел меня, – из Дерека отличный вышел бы прокурор, что угодно звучало от него, как обвинение в массовом убийстве. Стайлз привык и даже мог представить себе призрак «спасибо», витавший между строк. Дерек опустился на стул и принялся поглаживать пальцами корешок обложки полезной книжки про быт оборотней. Та вдруг оказалась настольной, и не только потому, что все время валялась среди макулатуры на столе.
– Амм… да. Пожалуйста, чувак, – Стайлз махнул рукой, мол, дело-то плевое, мне вовсе и не сложно выкроить на это пару минут свободного времени, – не то чтобы тебе это было нужно.
– Айзек сказал, ты знал, в какую прачечную я хожу. Какой кофе пью, – взгляд Дерека на полном серьезе грозил превратиться в смертельные лазеры. Хотя персонально Стайлз считал, что, если уж проводить параллели, то стоило бы делать это с когтями, хмурой мордой и телесами Логана. – Помнил день рождения Коры и черт знает, что еще. Номер страховки? Два штрафа за превышение?
– О, – сказал Стайлз. А Дерек поднялся и принялся надвигаться на него. Как та гора, которая отчего-то решила любезно прийти, не дожидаясь первого шага с его стороны.
– Следишь за мной? – Стайлз думал, что Дерек был хмурым до этого и, как оказалось, чудовищно ошибался.
– Все не так, – все не так, как ты думаешь, Дерек, дай мне объяснить, ты веришь своим глазам или мне, Дерек, только не по лицу, пожалуйста, не убивай меня, я слишком молод.
Стайлз вдохнул, открыл рот, закрыл и решил не продолжать.
– Ищешь мои слабые места? – рыкнул Дерек, возвышаясь, подавляя и неся какую-то чушь.
– Дерек…
– На кой тебе сдалась моя заправка?
Стайлз сглотнул и оттараторил без заминки. Слишком много раз прокручивал это у себя в голове, а теперь оно просто полезло наружу безобразным в своей нелепой откровенности потоком.
– Мы могли бы встретиться там случайно. Я забыл бы кошелек, а ты заплатил бы за меня. Я предложил бы ужин взамен, а ты… Ты точно сказал бы, что тебе ничего не нужно от меня. Сделал бы это свое «отвали Стайлз» лицо. Хотя на самом деле… на самом деле…
Дерек медленно моргнул и отступил.
Сказал бы спасибо, что не поинтересовался количеством детей, которых они могли бы усыновить, хотел сказать Стайлз, но нашел в себе силы заткнуться наконец. Легко было заткнуться, захлебнувшись в нахлынувшем унижении.
А Дерек все стоял посреди комнаты, завис, не в состоянии обработать полученную информацию, как первый процессор Стайлза, пылившийся теперь под письменным столом.
По лестнице поднимался отец, а Дерек только еще раз моргнул.
– Тебе пора, – беззвучно проартикулировал Стайлз и кивнул на окно. Пружина в животе стала тугой и тяжелой. Однажды такая в матрасе развернулась посреди ночи и больно ткнула его острым концом в бедро.
Шаги Дерека стихли почти сразу.
Если бы Дерек хотел иметь со Стайлзом что-то общее… Достойного продолжения не находилось. Стайлз закутался в одеяло и отвернулся к стене. Все еще можно было поправить. Не их с Дереком комфортные отношения, полные взаимных, полных скрытой заботы претензий, очаровательных стычек и милых прозвищ, – нет, тут все накрылось медным тазом. Воображение – его наверняка еще можно было починить.

Крышка бензобака выскочила из рук и, прокатившись пару метров, замерла под бампером вызывающе красной тачки.
Стайлз мученически вздохнул и попал пистолетом в бак со второй попытки.
– Потерял что-то, – Дерек неловко повел плечами и протянул кругляш Стайлзу, прежде чем опереться о дверцу джипа, придавая позе киношную непринужденность.
Стайлз был морально готов. Встреча с Дереком была первым в его списке испытанием на пути к новой лучшей жизни. Не такая скорая, не такая внезапная, но это как зуб вырвать, привязав веревочкой к дверной ручке, может и к лучшему было не иметь выбора, покончить с этим прямо сейчас.
– А, да… спасибо. Слушай…
– Кошелек на месте? – и это было вовсе не то, что Стайлз рассчитывал услышать.
Негуманно даже по меркам Дерека, как с особым цинизмом проехаться асфальтоукладочным катком по любимой мозоли.
– Чт…
– Твой кошелек, Стайлз. Ты мог забыть его дома, – с расстановкой, как для душевнобольных, повторил Дерек.
– Я не… Дерек!
Он издевался бессовестным образом. Стайлз неделю пережевывал тянучку собственного позора, сказавшись больным. После отец выставил его в школу. До которой нужно было добраться. Стайлзу нужен был гребаный бензин. Дерек не постеснялся появиться на ближайшей к дому Стайлза заправке. Должно быть, узнал от Скотта, что он перестал прикрываться липовым больничным, околачивался тут, караулил. Поджидал, чтобы что? Что-то в этой теории не складывалось. Дерек, потративший день на то, чтобы поглумиться над чувствами Стайлза, казался плохой пародией на себя.
– Я пожалею об этом. Я так об этом пожалею, – проворчал Дерек под нос, покачав головой. Стайлз нахохлился. Это могло бы походить на его сон. Может на два. Дерек и его проблемы в коммуникативном поле играли бы Стайлзу на руку. Дерек решился бы воспользоваться проверенной формулой. Боялся бы налажать. Стайлзу нужно было бы не спугнуть. Не спугнуть и не обжечься самому.
– Послушай… Ты не можешь вот так…
– Просто заткнись и предложи мне ужин, – тихо пригрозил Дерек, твердо сомкнув пальцы на плече Стайлза. – Не знаю, что ты вообразил себе. Я точно не такой. Но мы попробуем… черт. Черт, ладно… Мы попробуем и узнаем. И если после ты захочешь…
– Господи… Ты серьезно?
– Садись в машину, – мягче предложил Дерек, – я заплачу за бензин.
– Совсем не такой, – Стайлз закусил губу, захлопнув за собой дверцу. Дерек, маячивший сейчас в зеркале заднего вида, был абсолютно не таким, идеально другим – с уверенной легкостью затыкал бледнеющего Дерека, собранного из сотен вероятностей, за пояс.

Название: И торшер
Автор: hatter.mad
Бета: alada
Размер: драббл, 664 слова
Пейринг/Персонажи: Дерек Хейл/Стайлз Стилински, Скотт Маккол
Категория: слэш
Жанр: романс, флафф
Рейтинг: PG
Краткое содержание: Просто однажды (может пару-тройку месяцев назад, в дождливом сентябре) Дерек потерял якорь, контроль, себя опять же.

читать дальше– Ты пропал на двое суток, – Скотт потер переносицу и поднял на Дерека свои теплые кариe глаза. – Где ты был?
Слишком теплые, решил Дерек. Красное плескалось по краям, грозило затопить радужку.
«Я не обязан отчитываться перед подростком» – хотел сказать Дерек. «Ты не мой альфа», «займись своим выводком, Маккол».
– Мы же беспокоимся, – как-то жалобно добавил Скотт, и Дерек почувствовал, что собирается пнуть щенка.
Дерек не думал о том, что скажет, захоти кто-нибудь спросить.
Дерек решил, что лучше съест собственный хвост, чем признается.

Перед следующим полнолунием в съемную квартиру Дерек купил диван и новый торшер. Для комфортабельной рефлексии и потому, что ненавидел верхний свет, – попытался заземлиться. Перед полнолунием запер двери и занавесил окна. За полночь так и так пришел в себя на полдороге в мокрое городское утро. Он уже привычно трусил вдоль трассы, поминутно отряхивался от мороси и чувствовал себя бестолково счастливым.

– Ты мог бы провести полнолуние с нами, – Скотт очень старался, это было заметно. Скотт заботился о своей стае. Заботился о Дереке, хоть тот и не просил. – Ты не должен быть один.
Дерек кивнул и обещал подумать. Скотт не услышал, как его сердце пропустило удар, или сделал вид.

Дерек устроился на границе света и тени. Только лапы и нос оставил в желтой кляксе фонаря. Забегаловка на углу пропитала утренний воздух вонью дешевых хот-догов. Спектр запахов радовал постоянством из ночи в ночь: фастфуд, мокрый асфальт, выхлопные газы, Стайлз. У Дерека заурчал живот, и подозрительно пусто и легко стало в голове.
Насиженное местечко под оранжевым квадратом окна релаксировало лучше дивана, лучше торшера и всей дерековой меблировки вместе взятой.

– Ты… сумел полностью обратиться, – озадачился Скотт, глядя на его превращение сверху вниз.
– Так вышло.
Просто однажды (может пару-тройку месяцев назад, в дождливом сентябре) Дерек потерял якорь, контроль, себя опять же. Ушел искать и возвращаться решил только с первой трелью чужого будильника.

– Ты что же это?.. – наморщил лоб Стайлз.
Дерек расслабился так, что прошляпил все на свете. Как Стайлз не спал всю ночь и утром вышел во двор. Как присел рядом с надкушенным хот-догом и узнал. Примостился рядом на бордюре, выдохнув ошарашенное: "Дерек".
– Ты как тут вообще?
Его рука зависла над дерековой холкой в инстинктивной попытке погладить. Дерек всегда и не без оснований полагал, что инстинктам лучше доверять, но Стайлзу разве было объяснить.
– Скотт сказал, что ты... А ты-то, – помахал рукой Стайлз и снова чуть не облапил уши Дерека. В конце концов сел на руку от греха подальше и выдал, покусывая губу:
– Ты ко мне что ли?
Дерек лениво завалился на бок и оставил тяжелую голову полежать у Стайлза на костлявом колене. На глупые вопросы он и вовсе не видел смысла отвечать.

– Дерек, – вздохнул Скотт. Было заметно, что воспитательные беседы с Дереком не доставляют ему особого удовольствия.
– Стайлз видел тебя у своего общежития. Чувак... Это в Риверсайде.
– Не понимаю, о чем ты, – уверенно покачал головой Дерек и вежливо проводил Скотта до двери.

– Скотт сказал, в полнолуние тебе лучше быть с кем-то... – сказал Стайлз и забрался с ногами на шаткую табуретку. Дерека он вечером еще впустил. Наврал чего-то соседям и ни слова не сказал, когда прямо с улицы Дерек завалился на кровать – не смог себе отказать. Так и заснул, вываляв все в мокрой шерсти. Вот и теперь зарылся носом под подушку, блаженно зевнув.
– Сказал, одному нельзя.
Стайлз при всем своем уме и исключительной сообразительности очевидного, как оказалось, не понимал.
– Сказал, тебе нужно со стаей.
– А я что, по-твоему? – буркнул Дерек, тактично обратившись под одеялом. Но головы из-под подушки так и не вытащил.
– А, – сказал Стайлз и, немножко подумав, добавил, – а-а.
– Бэ? – предложил Дерек. – С голоду с тобой помрешь, кстати.
Стайлз ломанулся на кухню, чуть не опрокинув свой насест, а потом вернулся тихонько и оставил теплую ладонь на спине Дерека между лопаток.
Диван весил, наверное, целую тонну и места занимал много, но Дерек точно знал, куда на письменный стол можно пристроить торшер.